Про Северную и Южную Кореи

Bruno 2024, у евреев Йом-кипур

День Пэ

Сначала, ещё на рассвете, мимо поста проедут столичные чиновники.

Кавалькадой дорогих машин.

С водителями, детьми, любовницами, детьми любовниц, секретарями, семьями секретарей, охраной, поварами и прислугой.

С небольшими колоннами следующих за легковушками грузовиков.

Пятый, седьмой, десятый.

Таможенники переглянутся и кивнут. И позвонят жёнам, братьям, тёщам и семьям бывших коллег.

И скажут, что пора.

Родственники, знакомые и друзья появятся уже к обеду, в общем потоке, в медленно ползущей мимо поста массе.

Таможенники, увидев знакомое лицо, улыбнутся и перекинутся парой слов. И махнут рукой.

Туда.

Счастливого пути.

И пойдут дальше брать и пропускать, брать и пропускать, брать и пропускать.

Не особо споря о даваемом, чтобы не вызвать возмущение у народа. Но и не без угрозы, чтобы не остаться в дураках.

Складывая прямо здесь. На виду. Относить будет уже некогда.

Впрочем, кого это будет волновать. Главное -- не задерживать очередь. Таксу люди сами передадут от поста в хвост. Тем, кто только подъехал. И сами проверят, чтобы у стоящих впереди всё было готово.

Чтобы сразу и чётко. Чтобы движение не застопорилось.

Не дай бог, не успеть.

К полуночи поток начнёт спадать.

Уставшие, небритые и недоспавшие таможенники переглянутся и решат, что хватит.

И займутся собственными приготовлениями. Утрамбовывая наличку в мешки. Выбрасывая тяжёлое и большое. Вынимая из конфискованных грузовиков то, что конфисковали ранее, и забивая тем, что конфисковали потом.

Потом, когда поток совсем спадёт до единичных машин. Уже старых, разбитых колымаг, с которых нечего взять. Но и не взять нельзя, потому что надо взять.

Когда поток совсем спадёт, таможенники начнут уезжать.

На ходу правя бумаги: на той стороне должны принять всех, но лучше не рисковать. Потому что там тоже свои, а, значит, тоже берут.

И уезжая, медленно и степенно, по одному, они будут махать рукой тем, кто ещё стоит. И с сожалением провожать родной пост, с которым связано так много. В котором так много осталось лежать.

Теперь уже навсегда.

Последним, подогнав Мерседес прямо к двери, уже на рассвете, по ступенькам поднимется сам начальник таможни.

Он положит ключи на стойку, зачеркнёт своё имя и распишется в журнале смен, ещё раз обведёт взглядом сваленные горой под потолок ящики и коробки.

Потом подойдёт к двери, небрежно, ногой, припрёт её в распахнутом состоянии банковской пачкой с бесполезными уже тысячными -- кто их теперь будет менять? --, повернётся назад, ещё раз всё оглядит, зачем-то перекрестится и поклонится в пояс, выпрямится, застынет на секунду, а потом глубоко и печально вздохнёт.

И выключит свет.

---

[ Project: War_202202_NsF_Psy RU DW ]: Черновик краткого учебника новейшей истории / / 2022-03-19 (Список основных постов на тему разбора психологии войны 2022-02)